АЛЕКСАНДР ПОКРОВСКИЙ: «Я ужасное превращал в смешное».

Александр Покровский – писатель-маринист.

Стиль Покровского отличают вдумчивость, проникновенность, искренность и достоверность.

Широкую известность писатель Александр Покровский получил, когда в 2004 году его рассказ «72 метра» экранизировал режиссер Владимир Хотиненко.  Автора знают также по книгам «Расстрелять» и «Расстрелять-2», которые включают в себя рассказы, созданные им во время службы во флоте. Будущий писатель обрел бесценный опыт, прожив в поселке Гаджиево, походив на ракетных атомных подлодках и став участником 12 боевых операций. Служил в Северодвинске и Ленинграде.

Бывший офицер-подводник, Покровский выбрал для своего творчества узкую сферу, в которой сочетается его любовь к морю и литературе. Любопытно, что в юности он не блистал знанием орфографии, и сложно было представить, что он изберет для себя литературу как профессию. В своих книгах Покровский использует новые слова, и критики комментируют их, называя «флотским языком», изобретенным автором.

Сам о себе он говорит так: «Я личность неадекватная - нормальные вообще не пишут! После 56 суток автономки моторесурс организма заканчивается, слышишь голоса, общаешься с динозаврами, краски на вкус начинаешь различать, сон нельзя отделить от яви. Ты во сне на той же лодке работаешь, стоишь на боевом посту, а потом не можешь понять, вы с товарищем поссорились во сне или наяву».

Жизнь моряков стала лейтмотивом всего творчества А. Покровского. Книги писателя насыщены комическими ситуациями и драматическими перипетиями. Изысканный утонченный юмор, ёрничество, комедия положений, острая сатира, сильное слово моряка передаются этим автором с точностью картографа. Когда его спрашивают, почему он выбрал сатирическо-ироническую форму повествования, Александр Покровский отвечает так: «Скорее, она меня выбрала. Подводники не признают пафоса. Никогда не произносят фразы типа: «За Родину! За доблестный Военно-морской флот!» Если подводник такое скажет, подумают, что у него с головой не все в порядке. А вот шутим в любой обстановке. Шутка – жизнь. Кто-то из критиков сравнивает меня с Зощенко, кто-то с Конецким, хотя я на них совсем не похож. Даже интонация другая. И потом, когда я писал свои рассказы, под рукой не было ни Зощенко, ни Конецкого. У нас с книгами вообще было неважно. Читать любили, а книг не было…».

Весь спектр человеческих отношений – от абсурда до рокового ожидания гибели - определяет построение и поэтику языка Покровского. Наслаждайтесь его легким и приятным слогом, получайте удовольствие! Читайте его книги, которые мы рады предоставить вам из нашего фонда!